Моя личная проблема, наверное, в том, что, читая документы, в той или иной мере связанные с охотой и российским охотничьим хозяйством, я их вижу и воспринимаю совершенно по иному, чем многие другие люди. С чем это связано? Скорее всего, с тем, что, находясь в российской охоте более 30 лет, некоторое время из них мне пришлось проработать в системе Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР.

Непосредственно в центральном аппарате, и поверьте, тогда это была самая лучшая охотоведческая школа. Причем школа общероссийского масштаба. Этим я не хвалю себя и не ставлю выше других охотоведов, но когда ты в 25 лет начинаешь выезжать в регионы с проверками как представитель Главка и ко всему прочему еще являешься председателем комиссии по линии Совмина РСФСР в области охотхозяйственной деятельности, то это накладывает на человека определенные отпечатки ответственности на всю его оставшуюся жизнь.

Ко всему прочему, когда принимаешь самое непосредственное участие в написании нормативных документов, например, таких как Типовые правила охоты в РСФСР, на основании которых начинает жить все охотничье население страны, это тоже заставляет человека часто задумываться, прав он или нет, так как охотничий народ спрашивает с авторов Правил: за что и почему их наказывают.

Прошли годы, и сейчас от полученных в то время знаний приходится даже страдать. Когда я провожу анализ дел современных руководителей охотничьего хозяйства и пишу про это статьи, в ответ от них получаю только одно: «Кузенков всех заучил, он самый недовольный, в его публикациях все плохо, он переругался со всеми, он популист и т.д. и т.п.». Получается, что в охотничьем мире для Кузенкова нет ничего хорошего, а есть только плохое.

Хочу заверить читателей, что это совсем не так. Для меня лично в охоте есть много хорошего, и этим я живу. Однако хочется большего не только для себя, но и для вас. Очередная моя проблема в том, что волею судьбы за прожитые годы мне довелось объехать многие регионы и там охотиться: Европа, Америка, Африка, страны бывшего СССР. Как говорится, повидал. Часто спрашиваю себя, почему в охоте там лучше, чем у нас? Даже слишком лучше. Почему так не могут жить и охотиться русские люди? Мы что, хуже их в тысячу раз? Нет и еще раз нет.

Такой Россия не была. Ее такой сделали. Спросите, кто в этом виноват? Отвечу. Зачастую виноваты мы сами - граждане нашей страны. Причем все. Бедные и богатые, здоровые и больные, глупые и умные, добрые и злые, герои и трусы, охотники и не охотники. Разве это не так? Сидим и чего-то ждем. А чего?

Давайте возьмем охотников и написанный для них в 2009 году в Госдуме РФ госпожой Комаровой Н.В. с сотоварищами Федеральный закон № 209 «Об охоте…». Тогда она руководила Комитетом по природным ресурсам, природопользованию и экологии ГД РФ. До этого охотничий закон в России писался 20 лет, а получили то, что имеем. Закон мертвый, и я отлично знаю, почему это произошло, так как был в группе специалистов, которая работала над данным законом.

Прошло 5 лет, и охотники понимают, что по большому счету ФЗ № 209 «Об охоте…» необходимо заново переделывать во благо российского охотничьего хозяйства и всех охотников страны. Вносимые в него сейчас точечные поправки ситуации не изменят. Почему не дают изменить весь закон? По простой и банальной причине. Пока люди, писавшие его, продолжают работать в Главном правовом управлении Администрации Президента РФ, они не дают ничего сделать. Если в закон внести сотню-другую поправок, то в Администрации Президента могут задуматься над компетентностью человека, работавшего над законом «Об охоте…». Над его профессионализмом. Думаю, что после этого человека могут уволить. Вот он и не дает сделать что-то хорошее во благо государства. К сожалению, такова наша страна.

Всем нам предлагают работать над поправками к закону. Мы собираемся и делаем это. Я лично еще в 2010 году отправил в МПР РФ предложение по доработке закона, аж на 14 страницах. Даже получил оттуда ответ за подписью директора Департамента охоты А.Е. Берсенева № 15-47/6101 от 30 апреля 2010 года, где он озвучил: «Ваши предложения будут учтены при подготовке нормативных правовых актов в целях реализации норм Федерального закона от 24 июля 2009 г. № 209-ФЗ «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», а также совершенствовании законодательства Российской Федерации в сфере изучения, использования, воспроизводства и охраны объектов животного мира и среды их обитания». Что толку?

Хочется спросить, так почему наши поправки до сих пор не учтены и не приняты, ведь на дворе давно год 2013, а не 2010. Это четыре года человеческой жизни. Сказать, что данные поправки неграмотно сформулированы проще всего, но тогда докажите, что это так. В Комитете по природным ресурсам, природопользованию и экологии собираются рабочие группы. Люди надеются на позитив и тратят на это свое личное время, отнимая его от основной работы. Денег за такое не получают и в очередной раз имеют тот проект закона «Об охоте…», который я и хочу озвучить.

Читая данный законопроект, сразу понимаешь, что ни одно предложение от специалистов рабочей группы, созданной в Комитете ГД РФ, не прошло, как ни прошли поправки от охотоведческой науки, от общественного охотничьего движения, от охотничьего народа и даже от охотников - депутатов Государственной Думы РФ.

Что принимается? Только одно - производственный охотничий контроль. Почему? Да потому, что нужно выполнять поручения Президента России - В.В. Путина. Никто с этим не спорит. Поручения российского Президента нужно выполнять. Вопрос, как они выполняются? Какого качество их исполнения? Все мы понимаем, что ту или иную работу можно выполнить по-разному. Например, взять и выкопать колодец, затратив на это уйму времени и средств, но только воды в нем может и не оказаться. Тоже самое происходит и с ФЗ № 209 «Об охоте…». То, что страну захлестнуло браконьерство, никому не секрет.

Все охотничьи средства массовой информации давно говорят и пишут о том, что в государстве отсутствует единая действенная служба в области охраны природы. Дошло это и до Президента России - В.В. Путина. Однако вместо конструктивных решений ему кто-то докладывает, что, наделив штатных работников охотпользователей правом составления актов на нарушителей правил охоты, мы покончим с браконьерским беспределом, и это отражается в законе. Неужели в Госдуме РФ никто не может понять, что ни это главное в деле охраны животного мира России. Все это полная ерунда! Кого мы обманываем? Только самих себя!

От захлестнувшего страну браконьерства производственный охотничий контроль нас не спасет. Очередной блеф и самообман. Все это мы уже проходили. Такое право охотпользователям раньше давала Главохота РСФСР, прописывая все в Типовых правилах охоты, а теперь решение должно выноситься чуть ли не Президентом России - В.В. Путиным. Ему что, больше заняться нечем? Конечно, если в аппарате Правительства России сидит некая женщина, которая держит и любит борзых собак, и которая не желает, чтобы ее в охотничьих угодьях проверяли егеря охотхозяйств, нам далеко не уехать.

А разве егеря общественных охотничьих организаций до этого не имели права сообщать о нарушителях правил охоты в субъектовые госохоторганы? Так почему же они этого не делали? Исходя из опыта моей работы в должности старшего госохотинспектора Главохоты РСФСР, могу всех заверить, основную массу нарушений всегда выявляли государственные охотничьи инспектора службы госохотнадзора. В этом и есть основная суть проблемы охраны животного мира. Нас спасет только создание сильной и единой службы государственного охотничьего надзора.

Читаем внесенные в ФЗ № 209 «Об охоте…» изменения:

Статья 34, пункт 43) проведение проверки знания требований, необходимых кандидату в производственные охотничьи инспекторы для осуществления производственного охотничьего контроля, в порядке, установленном федеральным органом исполнительной власти.

Кто будет у производственных охотничьих инспекторов проверять знания? Современные региональные госохотструктуры? Сейчас их самих нужно учить и учить. После семи последних реорганизаций и руководства российской охотой Минсельхозом и Минприродой РФ мы имеем в Госохотструктурах практически повсеместную региональную безграмотность в области охотничьего хозяйства, охотоведения и охраны объектов животного мира. Нет специалистов охотоведов и нет методических нормативных документов для их обучения. Не нужно стесняться, что последние 20 лет к этому шло охотничье хозяйство России. Необходимо создавшееся положение исправлять. Вы только представьте себе, какие акты на браконьеров будут составлены егерем охотпользователя, который живет где-нибудь в региональной глубинке. С полной уверенностью могу сказать, что 90 % таких актов органами МВД или прокуратуры просто не будут приняты к производству.

Статья 41, пункт 2. Производственный охотничий контроль осуществляется в границах охотничьих угодий, указанных в охотхозяйственных соглашениях.

Почему дали право производственного охотничьего контроля только для охотпользователей, имеющих охотхозяйственное соглашение? А как же остальные пользователи, кто живет и работает по ранее выданным им лицензиям на право пользования животным миром с целью охоты? Сегодня в стране таких пользователей более 80 %. Им что, не нужно охранять свои охотничьи угодья?

Статья 7. Производственные охотничьи инспекторы в праве:

1) по предъявлению удостоверения производственного охотничьего инспектора проверять выполнения требований в области охоты и сохранения охотничьих ресурсов, в том числе соблюдения правил охоты… в границах проверяемого охотничьего угодья.

Почему только в границах проверяемого охотничьего угодья? А если браконьеры перебегут за границу охотхозяйства или завалят лосика на другой стороне просеки, которая как раз и является границей егерского обхода. Что тогда? Производственному охотинспектору нужно повернуться и уходить, так как его удостоверение на той территории не имеет юридической силы? Это равносильно тому, что гуляющий по Москве полицейский из Краснодара пройдет мимо человека, которого дубасят палкой по голове хулиганы на московской улице, так как его удостоверение действует только в границах его участка.

В общем, принимаемые поправки в ФЗ 209 «Об охоте…» оказались очередным блефом. Хотели как лучше, а получается как всегда. Все примем. Доложим о проделанной работе Президенту страны и обманем себя и его. Не так?

А кто будет охранять общедоступные охотничьи угодья? А в Калмыкии так и останется шесть госохотинспекторов на всю республику? А кто даст работу людям, проживающим в отдаленных регионах России, там, где когда-то работала охотничья отрасль? Вопросы остаются, и, к сожалению, принимаемые в ФЗ № 209 «Об охоте…» поправки не дают на них ответа. Если законом и будет дано право штатным работникам охотпользователей (производственным охотничьим инспекторам) составлять акты об административных правонарушениях и проверять у лиц, находящихся на территории закрепленных охотничьих угодий, разрешительные документы для осуществления охоты, орудия охоты, продукцию охоты и транспортные средства, то все равно в стране мы не покончим с браконьерством. Это точно.

Хочется сказать: Уважаемый Президент России В.В. Путин! Все не так. Вас вводят в заблуждение и обманывают. Многое происходит совсем наоборот, и нужно срочно что-то делать, пока еще есть возможность успеть исправить сложившуюся ситуацию. Промедление для природы нашей с вами Родины смерти подобно. Примите, пожалуйста, решение. Ждем.

Схватка у таежного ручья

В конторе госпромхоза одного из таежных поселков я увидел еще довольно молодого мужчину с настолько изуродованным лицом, что страшнее, казалось, и придумать невозможно. Вместо лица - страшная маска. Правой руки не было по самое плечо, одна нога искалечена. Из разговоров с охотоведом госпромхоза и другими жителями поселка в деталях предстало все, что случилось с этим человеком. Картину происшедшей с ним трагедии помогло дополнить посещение места, где она разыгралась.

Закончив дела по дому, Антон зашел к своему другу Ивану и уговорил его посетить завтра на моторных лодках свои охотничьи угодья и, конечно же, охотничью избу. И Антон, и Иван полтора года назад вернулись в родной поселок после срочной службы. Они с детства любили охоту, поэтому и устроились на работу в госпромхоз штатными охотниками.

Захватив продуктов на неделю, друзья ранним утром тронулись в путь. "Казанка" Антона шла первой. Иван вскоре свернул в свою сторону: друзья договорились встретиться через несколько дней. На носу лодки лежала пятилетняя западносибирская лайка по кличке Юкон. Этого кобеля продали его отцу заезжие охотники, когда Антон еще служил в армии. Сейчас Юкон был в расцвете сил. Лежа в лодке, он по-хозяйски осматривал проплывающие мимо берега, всем своим видом как бы говоря Антону: смотри, какой я красивый и сильный. Единственным, что портило экстерьер лайки, были желтые волчьи глаза, видимо, доставшиеся ему от далеких предков.

Но Антону на экстерьер было совершенно начихать: ездить по собачьим выставкам он не собирался. А по рабочим качествам Юкону в поселке не было равных: он прекрасно работал по соболю, глухарю, лосю, медведю.

Но больше всего Юкон любил гонять медведей. Хватанув запах косолапого, он, казалось, забывал обо всем и сразу кидался на зверя. И не просто облаивал, а лез в драку, хватал за гачи, нанося мощными клыками рваные раны. Несколько раз медведи подцепляли его своими когтистыми лапами, но, обладая отменной реакцией, пес отделывался лишь царапинами.

Охотники госпромхоза так и не могли понять, почему Юкон так ненавидел медведей. Может, потому что только в них видел достойных противников?

Едва "казанка" ткнулась в берег недалеко от устья ручья, Юкон спрыгнул на землю и убежал в тайгу. Видимо, он решил обойти все свои владения, поискать собачьи тайники. Пес оставлял их в те времена, когда ему и хозяину удавалось добыть лося или медведя. В таких случаях Юкон, наевшись до отвала, начинал прятать на черный день недоеденные куски мяса и кости. Причем уносил их на довольно большие расстояния. Наверное, в собачьем мозгу тоже возникала мысль: подальше положишь - поближе возьмешь.

Направился он вверх по ручью, но вскоре ветер донес до него запах медведя. Загривок Юкона мигом поднялся, пес напрягся и, оскалив клыки, кинулся в сторону врага. Выскочив на увал, нос к носу столкнулся с небольшим медвежонком. С ходу схватив звереныша за гачи, пес разорвал ему мышцы на задней лапе. Медвежонок завизжал резко и пронзительно. И тут же на лайку кинулась разъяренная медведица.

Увернувшись от удара лапой, пес развернулся на месте и укусил ее за гачи. Медведица остановилась возле детеныша в боевой позе. Юкон закрутился вокруг. В какой-то момент он подскочил к зверю слишком близко, и тому удалось подцепить его лапой. Пса подбросило вверх, перевернувшись в воздухе, он ударился о лиственницу. Решив, что ему необходимо восстановить силы, Юкон удалился с места схватки.

Тем временем Антон уже стоял у охотничьей избы и курил, провожая взглядом лодку друга. Они договорились встретиться через неделю. Докурив, охотник взял топор и пошел вверх по ручью, как раз в ту сторону, где находились медведица с медвежонком...

В очередной раз втянув воздух, медведица почувствовала запах человека. Она зарычала. Уши прижались к голове, нижняя губа отвисла, а верхняя приподнялась, обнажив клыки. Глаза налились кровью. Человек для ее детеныша был опаснее, чем собака.

Антон рубил очередную слегу и не сразу увидел приближающуюся хозяйку леса. А когда заметил, успел подумать, что, видимо, где-то рядом медвежонок и мать просто пугает его. Вот сейчас она остановится, встанет на задние лапы и рявкнет, чтобы отогнать чужака. Но разъяренный зверь с ходу напал на охотника. Тот попытался отпрыгнуть в сторону, одновременно ударив ее топором. Но в прыжке удар не получился, острие топора лишь скользнуло по черепу косолапого, что разозлило его еще больше.

Удар медвежьей лапы пришелся по руке. Она хрустнула в плече, топор выпал. Второй удар - по спине. Антон почувствовал, как лопнула телогрейка и острая боль обожгла спину. Обняв охотника, медведица принялась кусать его голову. Он почувствовал зловонное дыхание зверя, ощутил, как клыки медведицы рвут лицо...

Очнулся Антон в темноте. Он лежал у ручья между двух камней, заваленный хворостом. Болело все тело, горело лицо. Одежда была разорвана в клочья. Почему медведица не убила его? Очевидно, сработал инстинкт - убедившись, что от человека не исходит признаков жизни, она затащила его в примеченное место, забросала хворостом и валежником, после чего вернулась к медвежонку.

Когда Антон попытался выбраться из-под веток, медведица, услышав шум, вновь бросилась на охотника. Но в это мгновение на ее пути появился Юкон. Укус его оказался силен, и зверь, рявкнув от боли, сел на землю. Пес бросился к оказавшемуся рядом медвежонку и начал рвать его. Медведица, забыв об охотнике, кинулась на выручку детенышу. Этого Антон уже не видел - вновь потерял сознание.

Первое, что он услышал, когда пришел в себя, было рычание Юкона. Он нападал на медведицу, не подпуская ее к хозяину. Антону удалось подняться. Пройдя несколько десятков метров, он упал и снова потерял сознание. Теперь уже надолго.

Очнулся только на рассвете. И сразу услышал шум схватки, догадавшись, что его верный друг всю ночь спасал его от зверя. Пересиливая боль, охотник пополз к избе. Оглянувшись, увидел бегущего к нему Юкона, а за ним - разъяренную медведицу. Заметив охотника, она метнулась к нему. Но Юкон уже не с рычанием, а с диким воем прыгнул ей на спину и впился в шею. Медведица взвыла и попыталась упасть на спину так, чтобы раздавить навязчивого врага. Поняв ее маневр, пес отпрыгнул в сторону и тут же, впившись ей в пах, вырвал большой кусок. Собака нападала на медведицу с такой яростью, что она вновь отступила от человека. Оставив ее в покое, Юкон подбежал к хозяину, схватил его за ворот телогрейки и стал тащить к избе. Антон как мог помогал ему ногами.

Через некоторое время, увидев, что медведица возвращается, Юкон оставил хозяина и кинулся на нее. Завязалась новая схватка. Антон продолжал ползти к избе - там спасение.

Сколько времени Антон полз до избы, он не помнил.

Последующие дни были сплошным туманом. Невыносимая боль жгла все тело. Сил забраться на нары у Антона не хватило. Он лежал на полу, изредка дотягиваясь до чайника, чтобы напиться. Охотник понимал, что помощь придет только с приездом Ивана, и старался держаться. Юкон тоже держался - то и дело был слышен его лай.

Иван, словно предчувствуя недоброе, приехал раньше условленного срока. Открыв дверь в избу, он увидел лежащего на полу друга. В изодранной одежде, весь в засохшей крови, с обезображенным гноящимся лицом он являл страшное зрелище. Но Антон все еще был жив, в чем убедился Иван, когда поднес к его губам воду. Он что-то прошептал, и Иван смог разобрать: "Юкон, Юкон".

Обработав раны друга, Иван открыл дверь избы и сразу услышал странные звуки, похожие на стоны и хрипы. Схватив карабин, он пошел в ту сторону, где творилось что-то непонятное. Вскоре увидел сидящую медведицу, а уж потом лежавшую невдалеке собаку. Юкон следил за движениями медведицы и, как только она делала попытку двинуться с места, кидался на нее и хватал за гачи, представлявшие собой сплошное кровавое месиво. Ударить собаку у медведицы не было сил, и она просто вновь садилась на землю. После чего Юкон отходил и ложился на землю. Прицелившись, Иван выстрелил зверю в лопатку. Юкон посмотрел на охотника и сделал попытку вильнуть хвостом, что у него плохо получилось...

Погрузив друга в лодку, Иван перенес туда и Юкона, который спал и не двигался. Через шесть часов Антон уже был в поселковой больнице. Так и не проснувшегося Юкона он на руках отнес к Антону домой.

Из больницы Антон вышел через несколько месяцев. Охотиться он, конечно, теперь уже не мог. Устроился ночным сторожем в контору госпромхоза. Юкон продолжал охотиться с Иваном - так решил Антон. Но после окончания каждого охотничьего сезона пес возвращался в дом к своему хозяину.

РЫЖИК И НОВОГОДНИЕ АПЕЛЬСИНЫ

Снега в этом сезоне выпало немного, хотя уже приближался Новый год. Но для охотника-промысловика Алексея и его Рыжика огненно-рыжей карело-финской лайки это было как раз кстати. Из-за небольшого роста Рыжику по глубокому снегу, какой лежал в прошлом году, работать было тяжеловато. А сейчас кобелек неутомимо челночил тайгу, время от времени пересекая маршрут хозяина, чтобы ориентироваться, где тот находится.

Утром, перед выходом на охоту, Алексей сытно покормил четвероногого друга, приготовив похлебку из муки, крупы и трех беличьих тушек. И Рыжик добросовестно искал зверя, как и хозяин, радуясь чистому воздуху, некрепкому морозцу и неглубокому снегу.

Считается, что для успешной работы по соболю собаке необходимо иметь высокий рост, хорошее обоняние, быть выносливой, крепкой, вязкой к зверю и обладать звонким голосом. Все перечисленные качества, кроме роста, Рыжик имел. Карело-финские лайки невысокие, кобели достигают в холке максимум 48 сантиметров, и Рыжик вырос как раз до этого размера.

Наконец, найдя свежий соболиный след и распутав его, лайка погнала зверька. Через некоторое время Рыжик нагнал соболя, и тот, спасаясь, запрыгнул на большой, в два обхвата, кедр и, поднявшись до густой кроны, затаился там.

Алексей подходил к дереву осторожно, чтобы соболь, все свое внимание уделявший лающей собаке, не заметил его приближения. Он не видел зверька, но был уверен, что тот где-то притаился, поэтому медленно поднял ружье и выстрелил в ствол дерева. И он, и собака заметили, как качнулась одна из веток. Приглядевшись получше, Алексей увидел распластавшегося на ней соболя. Без резких движений охотник переломил ружье и заменил стреляный патрон на новый. Прицелившись в голову зверька, он на секунду залюбовался соболем, - хорош кот.

Выстрел на морозе сухо щелкнул, соболь медленно сполз с ветки и полетел на землю. Рыжик схватил тушку, придавил и, убедившись, что соболь мертв, поднес его хозяину. Охотник улыбался.

Молодец ты, Рыжик, однако. Хороший пес, - сказал он, рассматривая небольшую дырочку в соболиной голове, оставленную пулей. - И я, однако, хорош. Хлоп его в лоб - и готов!

Чтобы тушка не перепачкалась в крови, Алексей обмотал голову соболя чистой тряпочкой и убрал в рюкзак.

Нам бы сегодня ещё парочку таких добыть, и можно в поселок выбираться на Новый год, - он хитро посмотрел на собаку. - В поселке отдохнем, пушнину кое-какую в промхоз сдадим, а какую налево пустим, летчикам. Помнишь их? Они, конечно, люди плохие, все тебя у меня купить хотели или на водку выменять. Будто не знают, что собака - друг человека, а друзей не продают и на водку не выменивают.

Рыжик, словно поняв хозяина, завилял хвостом.

Однако деваться некуда, - продолжал Алексей. - Летчики за пушнину хорошо платят. Вот только зачем они всех бездомных собак переловили и на шапки пустили?! Плохо это, однако, ой как плохо...

Кобелю надоело стоять на месте, и он побежал искать очередного зверя. Алексей двинулся за ним. Но, не пройдя и сотни метров, заметил, как его рыжий друг закрутился на большой, захламленной ветками земляной куче.

Ты чего тут унюхал? - спросил он, тоже забираясь на кучу. Но вдруг земля под ногами зашевелилась, послышалось приглушенное грозное рычание. Пес и за ним охотник немедленно спрыгнули с берлоги, а из нее показался крупный темно-бурый медведь.

Рыжик первым пришел в себя и, развернувшись на месте, описал вокруг берлоги полукруг, вцепился медведю в гачи и повис на нем огненно-рыжим шаром. Почувствовав боль, медведь остановился, и когда Рыжик отскочил, постарался прижаться задом к выворотню. Тут его маленькие, налитые злобой глазки, наткнулись на человека. Инстинктивно понимая, что человек гораздо опаснее собаки, медведь, прижав уши и злобно зарычав, пошел на Алексея. Рыжик вновь повис на гачах зверя. Но охотнику хватило первоначального замешательства медведя, чтобы заменить дробовой патрон на пулевой. У него была "Белка" - ИЖ-56, имеющая нижний ствол гладкий для стрельбы дробью или пулями 28 калибра, а верхний - нарезной, для стрельбы малокалиберными патронами кольцевого воспламенения калибра 5,6. Сейчас он переключил для выстрела из гладкого ствола и спокойно прицелился в медвежью голову. До того оставалось метров пять, когда после выстрела ружье привычно толкнуло охотника в плечо. Медведь сразу осел и, распластавшись на снегу, так и остался лежать. Пуля попала ему в лоб и раздробила череп.

Ну, вот и этот. Хлоп в лоб и готов. Молодцы мы, однако, - сказал Алексей, глядя, как Рыжик треплет мертвого зверя.

За свою жизнь Алексей добыл несколько десятков медведей и давно перестал их бояться. Но, добыв очередного медведя, он каждый раз понимал, какой это серьезный противник. И каждый раз он садился перед убитым зверем и тихо молился своему охотничьему богу, который помогал ему в тайге, и которому он очень верил. Вот и сейчас Алексей сидел и, глядя в одну точку, медленно шевелил губами, словно разговаривал с богом. Закончив молиться, поднялся.

Ну, что, Рыжик, теперь работы нам на весь день хватит.

Он достал острозаточенный нож и начал снимать с медведя шкуру. Через полтора часа все было закончено, и шкура лежала расстеленная на снегу, а рядом остывали разрубленные куски мяса. Рыжик, пока шла работа, лежавший в сторонке, не мешая хозяину, теперь подошел к шкуре и улегся на нее. Алексей улыбнулся:

Хватит дурака валять. Пошли за снегоходом. Пока до избы дойдем, пока сюда вернемся, дай бог до темноты успеть.

Как он и предполагал, работу по вывозке они закончили уже по темному. Ещё полночи Алексей собирался к поездке в поселок. Дорога предстояла дальняя, и выехали они с рассветом. Впереди на "Буране" хозяин, за ним на прицепленных к снегоходу нартах, на медвежьей шкуре лежал Рыжик. Бежать кобелю не хотелось. День прошел с одной остановкой на чаевку, но все равно до поселка добрались только ночью.

На следующий день Алексей вышел из дома к обеду. Вместе с Рыжиком отправился на поиски знакомого летчика. Долго оставаться в поселке Алексей не любил, тем более что недавно здесь началась стройка по прокладыванию газопровода. В будущем он должен был соединить богатый газом север с остальными регионами страны. Заработки там были хорошие, и даже некоторые штатные охотники шли туда на работу. Алексею газопровод был противен. Он считал, что любое вмешательство в природу недопустимо.

Нужного ему летчика на месте не оказалось. Сказали, что он пошел на стройку, но и там его не было. Уставший от бесплодных поисков, Алексей направился в контору госпромхоза, где должно было пройти собрание. Там уже собрались почитай все работники госпромхоза, кроме охотников, которые по разным причинам не вышли из тайги. Темой собрания было подведение итогов за прошедший год. Алексей слушал выступающего охотоведа, не вникая в смысл приводимых им цифр. Вдруг охотовед предложил выступить Алексею, как лучшему охотнику, добывающему больше всех пушнины. Он стал отказываться, но друзья-охотники начали его агитировать.

Давай, Леха, не стесняйся. Ты всех промысловиков за пояс заткнул. Поделись опытом!

Делать нечего, Алексей протиснулся к трибуне.

Однако, что вам рассказать-то? - смущенно спросил он.

Расскажи, как соболей, медведей добываешь! - крикнули из зала.

Чего говорить-то. Найду зверя вместе с кобелем своим, Рыжиком - карело-финской лайкой. Прицелюсь, однако. Хлоп в лоб - и готов. Рыжик у меня молодец, настоящий друг.

И это все? - спросил охотовед. Алексей в ответ только кивнул и вытер рукавом куртки потный лоб.

Понятно, товарищи. Давайте, поблагодарим за хорошую речь нашего лучшего охотника и его друга Рыжика. Похлопаем.

В зале громко зааплодировали. Как добрался до своего стула, как сидел дальше, Алексей помнил плохо. Пришел в себя только, когда собрание закончилось, и он вышел на мороз. Увидев подбежавшего к нему Рыжика, потрепал его за ушами.

Ух, Рыжик, как, однако, тяжело перед людьми выступать! Медведя легче убить. Но я молодец, справился.

Пес понимающе смотрел в глаза хозяина.

Пойдем-ка в магазин, фруктов заморских купим.

В поселковом магазине народа уже не было - время перед самым закрытием. Но продавщица, знавшая Алексея, впустила его внутрь. Увидев на полке апельсины, Алексей открыл от удивления рот.

Ну и фрукты! Первый раз вижу. По цвету - как моя собака. Продай мне, однако, на пробу пару килограммов.

Бери, сладкие, - продавщица взвесила два килограмма крупных оранжевых апельсинов, высыпала их в бумажный кулек и вручила охотнику.

Рыжик ждал на улице. Алексей сел на лавочку рядом с магазином и достал из кулька самый большой апельсин. Покрутил перед глазами, полюбовавшись цветом.

Видишь, тоже рыжий, как ты, - сказал он собаке, и откусил от апельсина большой кусок. Одновременный вкус горечи, сладости и кислоты наполнил рот.

Тьфу, гадость, какая, - сплюнул Алексей.

Рыжик подошел к упавшему в снег куску, понюхал и отвернулся.

Вот, и тебе не нравится, - он вытащил из кулька второй апельсин, вытер его о рукав, откусил, пожевал и опять выплюнул. - Однако не пойму, что люди в этих заморских фруктах находят?

Алексей покрутил головой и заметил на другой стороне площади поленицу дров. За нее он и высыпал в снег апельсины, прежде убедившись, что его никто не видит.

Рыжик, однако, я не сообразил, что на пробу нам и одного килограмма хватило бы. Пошли к авиаторам.

На этот раз летчик Володя был на месте. Договорившись о продаже пушнины, Алексей вскоре принес покупателю шкурки. Володя долго их рассматривал, тряс, дул на мех, спорил о цене. Наконец, договорились и ударили по рукам. Летчик предложил отметить сделку и достал бутылку водки. Разлили спиртное по стаканам, чокнулись, выпили. Володя бросил кусок колбасы лежавшему на полу Рыжику.

Хорошая псина. И красивая какая! Рыжая, как лиса,

Или, как апельсин, - согласился Алексей. - Он у меня друг и кормилец. Работает отлично.

Шапка из него вышла бы что надо, - сказал Володя, вновь разливая водку. - На такие шапки в городе спрос. Мода, - он наклонился, погладил кобеля и дал ему ещё колбасы. В благодарность Рыжик повилял хвостом.

Какая шапка! - возмутился Алексей. - Кобель мой друг. Недавно жизнь мне спас!

Успокойся, я пошутил. Прекрасно понимаю, что друг. Спасибо что шкурки принес и про апельсины сказал. Перед отлетом загляну в магазин и куплю домой. У нас в городе их перед Новым годом не найти. Дефицит. Давай, пей...

На следующий день Алексей проснулся поздно. Голова болела, во рту было сухо.

Черт меня дернул вчера пить. В тайге не пьешь, не пьешь - и на тебе. Теперь дня два болеть буду.

Он вышел во двор, немного постоял на морозе, вспомнил о Рыжике. На зов кобель не пришел. Алексей заволновался, поспешил на улицу, стал свистеть, звать. Рыжик не появлялся. Подождав некоторое время, Алексей оделся и пошел искать собаку по поселку. Потратил на поиски целый день - Рыжик, как в воду канул. Вернувшись домой, спросил у матери:

Ко мне сегодня кто-нибудь приходил?

Рано утром был летчик городской. Кажется, его Володя зовут. Я сказала, что ты спишь. Он ещё Рыжику колбасу давал.

Что же ты раньше не сказала!

Вновь одевшись, Алексей побежал к авиаторам. Володя все отрицал и, ничего от него не добившись, отчаявшийся охотник побрел домой. По дороге знакомый летчик остановил его, попросив закурить.

Ты что такой грустный?

Кобель потерялся, - вздохнул Алексей. - Целый день ищу и все впустую.

Постой, я его, вроде, утром с Володей видел.

Так я у него уже спрашивал, - ничего не знает, ничего не видел.

Он и соврать может. Тот еще фрукт! Да ты не волнуйся, найдется твоя собака, - пытался успокоить летчик...

Уже перед самым домом Алексей вдруг остановился. Ещё раз повторив слова знакомого: "Соврать может. Володя - фрукт!" Конечно же, соврал. Кроме него Рыжика увести некому. И колбасой он его не просто так кормил. Фрукт, апельсин. Он ещё хотел апельсины завтра купить. Я ему куплю...

На лавочке у магазина, прислонившись спиной к стене, сидел летчик в надвинутой на лоб шапке с кокардой. Сидел себе и сидел. Что здесь такого? Мимо ходили люди, ездили машины. А человек все сидел. Час, два, три. Начало темнеть, магазин закрылся. И только тогда продавщица окликнула летчика:

Ты чего, паря, сидишь-то? Магазин уже закрылся.

Летчик не ответил. Женщина толкнула его в плечо - не пьян ли? От толчка он повалился на бок, шапка упала в снег, и продавщица увидела на лбу человека аккуратную дырочку. Такая же дырочка оказалась и в шапке между "крылышек" кокарды.

Следствие по делу об убийстве летчика, которого звали Володя, ни к чему не привело. Небольшая пуля, попавшая в череп, так сильно деформировалась, что идентифицировать оружие, из которого стреляли, было невозможно. Да и мало ли на севере незарегистрированного оружия. А в чемодане убитого, кроме личных вещей и различной пушнины обнаружили несколько соленых собачьих шкур. Одна из них была особенно красивой, огненно-рыжей. По цвету очень похожая на апельсин.

За клюквой

Из-за леса выглянуло солнце, осветив деревенскую улицу и дома. Петух Петька забияка и драчун, взмахнул крыльями и в момент оказался на заборе. Поудобнее на нем устроился и, подняв украшенную большим красным гребнем голову к солнцу, громко закукарекал, приветствуя начало очередного дня...

Кукареку! Кукареку! - разнеслось над деревней.

Ахальник! - заругалась на петушка небольшого роста старушка, вышедшая из сарая, где она только что подоила свою козу. - Чуть подойник из-за тебя на землю не уронила. Убила бы, если б молоко пролила, - старушка ругалась совсем беззлобно.

Улыбнулась. Петух, склонив набок голову, покосился глазом на хозяйку, словно прикидывая, что от нее можно ожидать в этот момент. Захлопал крыльями и опять прокукарекал

Старуха махнула на петуха рукой и пошла к дому.

Маруся! - позвали ее с улицы. Она обернулась. По виду похожая на хозяйку женщина вошла во двор, аккуратно затворив за собой калитку.

Настя! Соседушка! - поприветствовала вошедшую хозяйка.

Здравствуй! - поздоровалась гостья.

Здравствуй! - ответила баба Маша.

Ты сегодня чего делать-то собираешься? - сразу, с ходу задала вопрос соседка.

Пока не думала. Вот только козу подоила, - баба Маша кивнула на подойник с молоком... - После завтрака может Нюську-козу пойду попасу.

Ты подожди пасти, - не унималась соседка. - Давай лучше на болото сбегаем. Клюковки наберем. Люди там были и сказывали, что ягоды в этом году на болотах немерено. Ой, как много! Одним словом, урожай! Все ягоду берут, а у меня на зиму никаких запасов. - Бабушка Настя умолкла, ожидая ответа.

И у меня ни ягоды, - согласилась Маруся.

Вот я и говорю. Соберут же всю.

Хозяйка дома задумалась.

Дела у меня могут все-таки образоваться. Я еще хотела картоху повыбирать.

Картошка от тебя никуда не уйдет. Мы с тобой всего-то на пару часиков и отлучимся. По краю болота походим и сразу назад, - уговаривала Настя подругу.

На краю вряд ли ягоды наберем. Молодые поди там всю клюкву уже пособирали. Они ведь ее на трассу продавать тащат.

Всю не соберут. Пойдем поглядим. Ты чем болтать, давай лучше собираться и айда. А я пока за корзиной сбегаю. Двинем. Не будет клюквы на краю - сходим в Чертов угол.

Маруся снова задумалась, а Настя стояла и ждала ответа.

Внучок должен на каникулы из города подъехать, - проговорила баба Маша. - Вдруг ему пирогов с клюквой захочется?

Обязательно запросит, - Настя закивала головой. - Обязательно.

А ладно! - согласилась с соседкой хозяйка. - Давай что ли сходим. Только зачем в Чертов угол, может, здесь рядом на моховом болоте посмотрим?

Лучше сразу в Чертов идти. Там вся ягода. Вчера как раз кума моя, Варька, - со своими туда хаживала. Так два полных ведра за час насобирали. Ягодка к ягодке. Одна к одной, зеленой уже нет. Вся ягодка-кислинка как огонь, красненькая...

Будь по-твоему, раз так, - согласилась баба Маша и пошла собираться. Соседка побежала к себе. Солнце тем временем высоко взошло над лесом. Подул ветер, и желтые листья росших вдоль деревенской улицы берез золотым дождем закружились над крышами домов...

Кукареку! Кукареку! - кричали деревенские петухи.

Вскоре старушки вышли за околицу деревни и направились к лесу. Одетые в старенькие, линялые от частой стирки ситцевые платки, одинаковые пиджаки, кофты и юбки, они со стороны могли показаться сестрами-близнецами. Шли они довольно быстро для своих лет, и дать каждой из них по восемьдесят с лишним годов вряд ли бы кто согласился. Маленькие, худы, даже сухие, довольно стройные и очень шустрые баба Маша и баба Настя, держа каждая в руках по корзине для ягод, пересекли деревенскую поскотину и вошли в лес. Шли, беседуя между собой о чем-то своем, деревенском. Не оборачивались. Дорогу на болото они знали хорошо. Туда вела набитая тропа.

Всю свою жизнь, сколько они себя помнили, столько и ходили в лес и, конечно, на болото за ягодой-клюквой. Место, куда направлялись сейчас, деревенские прозвали Чертов угол. Почему Чертов? Случалось, блуждали там люди. Поговаривали, что компас стрелками в том месте такую чехарду начинает выделывать, что становится абсолютно бесполезной железкой для человека, особенно заблудившегося. Короче, место аномальное, а значит, чертово. Однако местные жители всех окрестных деревень все там знали, каждую кочку и, почитай, каждое деревце, и ходить в Чертов угол за ягодой совсем не боялись. Да и урожай клюквы там из года в год бывал отменный. Почему, не знал никто. Мешками народ ягоду домой тащил. Очищали ее от мусора, сушили и несли на большую асфальтовую дорогу, где по осени и продавали. Тем кормились, тем и жили. Это и были в деревне основные заработки, так как других давно не бывало. Кому после развала СССР стали нужны молоко и картошка? Особо никому. Даже мясо покупалось за сущие копейки. Так и выживали.

Старушки шли по лесу. Поначалу тропа петляла между высоких берез и елок. Вскоре перешла в сосновый бор, и бабушки-подружки, радуясь солнечному утру, то и дело останавливались и нагибались, срывали с невысоких кустиков сочные и красные ягоды брусники. Жевали их, наслаждаясь кисло-сладким вкусом.

Брусена то хороша, - Маруся отправила в рот очередную горсть ягод, только что собранных прямо у лесной тропы. - Росло бы ее тут побольше, можно и за клюквой не бегать.

Можно, но тут во все времена с брусникой не густо бывает, народ ее и пробегает. Чего зря корячиться? Время потеряешь, а брусники соберешь не более одной литровой банки. Черника тут хороша родится. Прямо ух сколько ее тут этим летом было, - Настя посмотрела по сторонам. - Кажется, как раз я ее тут и собирала. Не поверишь, ведрами.

А мне не удалось. Как коза заболела, так вся моя черника в лесу и осталась. Еле-еле Нюську выходила. Уколы ей делали, и лекарства порошковые давала, думала, молоко теперь у нее ядовитое будет. Нет, ничего вроде. Кот и я едим и живем. Обошлось.

А чем она болела-то? - поинтересовалась подруга.

Кто ж ее знает. Может, траву какую ядовитую сожрала, а может, кто и укусил.

А ветеринар что сказывал?

Говорил что-то, да разве я его мудреные выражения запомню? Уколы Нюське колол и лекарства прописал, я еще с трактористом Васькой договаривалась, чтобы он мне те лекарства из районной аптеки привез. Купил, не обманул. Денег я за все это дюже много отдала, целую месячную пенсию. Прямо ужас! Но главное, не зря! Нюська вылечилась и стала живее всех живых. Озорная, прямо помолодела, глядишь, и козленочком меня в скором времени порадует. А может, и двумя.

При упоминании о козлятах баба Маруся улыбнулась беззубым ртом

Слава Богу, что все обошлось, - порадовалась за подругу-соседку Настя.

Тропа тем временем перешла в заболоченный лес, и бабушки теперь то и дело ступали сапогами в черную торфяную болотную воду, покрывающую тропу то в одном, то в другом месте. Благо глубина луж была небольшая, и старушки, успешно преодолевая водные преграды, продолжали свой путь в глубь клюквенного болота, называемого в народе Чертов угол. Росшие вокруг сосны становились все тоньше в стволах и все ниже. Сказывалось избыточное увлажнение местности. Рос багульник, наполняя окрестный лес характерным запахом. Медленно сгнивая, тут и там валились погибшие от большого количества воды деревья, стволы которых лежали на болотных мхах, словно на мягких перилах. Гибель деревьев приводила к дальнейшему повышению в этих местах грунтовых вод и к расширению площади болота, на которое и приходили за ягодой-клюквой люди...

Вскоре вся местность стала одинаковой. Кругом росли низкорослые сосны, мхи, кустики голубики и еще каких-то трав, которые здесь на болоте бабушки часто встречали и раньше, но не знали, как они называются. Эти влаголюбивые растения, пресытившись в избытке водой, испаряли на солнце в столько влаги, что благодаря этому над болотом стоял влажный воздух и был небольшой туманец.

Старушки прошли еще сотню-другую метров, и постепенно тропа сошла на нет. Как раз в этом месте приходивший сюда народ разбредался по болоту. Клюква росла везде, и, собирая ягодку за ягодкой, люди уходили от тропы все дальше и дальше. Опасно было одно - не заблудиться. В таких местах покрутишься на одном месте, покрутишься, а через некоторое время поднимешь голову, чтобы осмотреться, оторвешь взгляд от ягоды и не знаешь, в какую сторону идти. Сосны, небо и болото, все одинаковые. Остается один ориентир - солнце. Можно, конечно, идти и по компасу. Но если компаса нет и солнце скрыто за облаками, тогда запросто можно и заблудиться. Следы на болотных мхах слабо заметны, а кричать можно сколько хочешь, все равно вряд ли кто услышит. На Руси болота не на один километр. Бывало, люди по нескольку дней кружили в этих местах. А иногда и вовсе к дому не выходили...

Матрена и Настя договорились далеко друг от друга не уходить. Стали брать ягоду. Сорвали по одной, по второй, на моховой полянке нашли сразу с десяток, еще десяток ягод, и вот они уже в километре от места захода на болото. Корзины под ягоды старушки взяли объемные, по паре ведер клюквы без проблем войдет в каждую. И хотя они ягоду рвали споро, но быстро клюквы в корзинах не прибавлялось. Чтобы процесс сбора ускорить, многие местные жители использовали для этого так называемые «комбайны». Такие специальные приспособления, иногда похожие на маленькие саночки, а иногда в виде совков с зубьями по краям. Плохо одно: ягоду такими «комбайнами» рвут прямо с листьями и губят кустики клюквы. Сбор идет быстро, но с болота после этого приходится выносить не только клюкву, но и много постороннего мусора. После чего ягоду необходимо откатать, от листьев и мха очистить и перебрать. Такие приспособления хороши при промышленном сборе ягоды, когда время дорого и денег хочется срубить побольше. Тогда и дерут сборщики клюкву теми «комбайнами». Так рвут, что мох вокруг по деревьям висит. Не жалеют ягодники и оставляют после себя «пустыню». Один вред от таких сборов. Так старушки считали. Руками ягоду брать, тут другое. Тогда ягодка к ягодке ложится. Чистенькая, любо-дорого посмотреть, и кустики клюквенные сохранены. Никогда в старину деревенские «комбайнами» ягоду не драли. Запрещали и до срока спелости собирать. Зеленую, значит. Конечно, многие хотели бы. Клюква, она что тот помидор, в темном месте полежит и дойдет. Дозреет. Но с такой моралью получалось, кто первый на болото прибег, тот и урвал... Не было раньше этого. Люди ждали срока, когда ягодка вызреет. Вот тогда ее и собирали. Не то что сейчас... Так они рассуждали и, наверное, по этой причине их корзины наполнялись ягодой-кислинкой не так споро, как им хотелось. Однако к обеду по ведру ягоды в каждой корзине уже было. Таскать их за собой становилось все тяжелее и тяжелее, и бабушки утомились и присели на поваленную ветром сосенку отдохнуть.

Маш, какая же я дура! Поспешила и еды не взяла. - Баба Настя подтянула к себе корзинку, до половины наполненную красной спелой ягодой. Провела ладонью по клюкве.

Все наша спешка, - ответила та. - Прилетела ко мне ни свет ни заря. Взбаламутила. Бежим скорее на болото, бежим. Всю ягоду поберут. Ее и так уже собрали. Без нас. Вон мы сколько отмахали, а корзины не наполнили. Да и людей на болоте не видно и не слышно. Бывало, раньше там и тут орут. Видно, народ сезон уже закончил.

Маруся поглядела по сторонам.

Насть, а мы с тобой с какой стороны-то зашли? - задала она вопрос. Настя помолчала, подумала, положила в рот несколько кислых ягод и раздавила их деснами и оставшимися зубами. Сразу расхотелось пить, так как клюквенный сок был очень и очень кислый. Настя подержала давленые ягодки во рту. Языком облизала пересохшие губы и, сделав глоток, проглотила сок и ягоды. Поднялась с бревна и, осмотревшись, уверенно махнула рукой в одну из сторон.

Оттуда!..

Откуда знаешь? - Маша с недоверием посмотрела на подругу. Та даже обиделась.

От верблюда! По солнышку определила. Когда мы на болото пришли, оно, родимое, у нас за спинами было. А сейчас вон где светит, - она указала на солнце.

Туда нам и идти. Компас у меня в голове еще есть. Я с раннего детства никогда не плутала. Чуть что не так, встану, успокоюсь и представлю, как до этого шла по лесу, так вся дорога сразу в голове и выстраивается.

Так уж и выстраивается...

А то как же, конечно, вспоминается, - уверяла подругу Настя.

Ну раз так, тогда давай пойдем. Сразу к дому. Или, может, еще ягоды поберем? Корзины бы неплохо и добрать. - Теперь Маруся взяла горсть ягод, посмотрела на них и лихо отправила в рот. Задвигала губами, пыталась раздавить...

Кисла, зараза, - выговорила старушка.

Красна и кисла.

На то она и клюква. - Баба Настя взяла в руку корзину и пошла по болоту. Через минуту закричала.

Маша! Мы с тобой две дуры сидим, а здесь вон сколько ягоды растет. Иди скорее сюда. Посмотри!

Крупная ягода-клюква сплошным красным ковром лежала на мху. Словно кто-то собрал ее много на болоте, перенес сюда и разом высыпал в одном месте. Весь мох, кочки, под стволами чахлых сосен, везде была одна сплошная клюква. Обрадовавшись увиденному, старушки принялись ту ягодку собирать. И через час, полтора корзины наполнились. Но уходить не хотелось. Как уйдешь, когда кругом столько еще ягоды осталось. Бери не хочу. И они брали и брали. Опомнились только тогда, когда огромная птица величиной с индюка, живущего у Насти на подворье, правда, более темная по окрасу и более коричневатая по оттенку перьев, с характерным шумом вылетела прямо из-под ног. Напугав до смерти старух, глухарь, часто-часто махая крыльями, летя в половину невысоких деревьев и лавируя между их стволами и сучьями, скрылся из виду.

Напугал, чертяка, - выругалась Маша. - Я его и не видела. Такая дура огромная, а сидела не шелохнувшись. Мы подошли, а она тут как тут. Треск, хлоп, аж сердце в пятки ушло, - она присела на пенек, держась рукой за грудь.

И меня эта птица напугала. - к ней подошла Настя и поставила корзину на мох. - Ты это чего? Сердце прихватило? Ты, подруга, это дело брось!

Отпускает вроде, - успокоила ее баба Маша. - Поначалу сильно защемило, а сейчас полегчало. - Старушка улыбнулась. Морщинистое лицо, съехавший с головы платок, седые волосы и старый, потертый пиджак Марии стали мокрыми от дождя, как только солнце ушло за тучи, непонятно откуда взявшиеся ближе к вечеру. Солнце светило, светило, и на тебе - дождь!

Маш, а дождик-то давно начался? - Настя посмотрела на небо.

Не знаю я. Как-то не заметила. - Баба Маша поправила платок, убрав под него седые пряди волос. Затянула на подбородке узел. - Пошли что ли, подруженька, - она встала с пенька.

Ягоды набрали, теперь бы только донесть. Пора домой. Вечер уже, и мы целый день не емши и не пивши. Скотину пора кормить. Старушки поудобнее перехватили ручки тяжелых корзин, наполненных отборной ягодой, и направились в сторону деревни...

По крайней мере, так им в этот момент казалось...

Путь по болоту теперь давался с большим трудом. Ноги поначалу утопали во мху. Затем сапоги мох прорывали и уходили в воду почти на все голенище. Чтобы их из болота вытащить и сделать очередной шаг, бабушкам приходилось прилагать максимум усилий. Плюс сказывалась накопившаяся за день усталость. Молодые, и те уставали, а тут женщины, которым чуть за восемьдесят. Корзины тоже делали свое дело. Но они шли и шли, превращая болотные метры в километры.

Маша, давай присядем. Притомилась я что-то, - запросила Настя. Она остановилась, покрутила головой, ища более менее сухое место. Но не было ни островка, ни бревна, одна вода, мох и чахлые сосны. Присесть негде.

Настя вытерла концом платка мокрое от дождя и пота лицо. Стемнело так, что стволы деревьев были неразличимы. Они расплывались, превращаясь в ночи в сплошные черные пятна, вытянутые в длину и немного в ширину.

Черное небо, черные деревья и черное болото испугали старушек. Они поняли, что заблудились.

Сыграл, видно, с нами чертов угол злую шутку, - выругалась Мария.

Чертов он и есть чертов. Похоже, нам сегодня придется на болоте ночевать. Пошли хоть какое-то сухое место поищем. Клюковкой поужинаем, к друг другу прижмемся и погреемся.

Настя вместо ответа только грустно улыбнулась и подняла корзину. Старушки шли на ощупь не видя ничего перед собой. Шли, ища место для ночлега.

Дождь тем временем только усилился, и они, так и не найдя ничего подходящего, остались ночевать, сидя на сосновом стволе, который давно полусгнил и был весь покрыт мхом. Тот мох пропитался дождевой водой, хотя и в солнечные дни не всегда высыхал. Сидеть было на нем сыро и оттого холодно.

Бабушки сидели рядом и жевали беззубыми ртами ягоду-кислинку. Смотрели перед собой в темноту...

Настя вдруг улыбнулась.

Мы, Маша, сидим рядком. Давай, что ли, поговорим ладком.

Давай. Мне и не в такие передряги приходилось попадать. - Мария бросила в рот несколько ягод.

Помнишь, подруга, как в войну жили? Как целыми днями есть хотелось? Как любую съедобную травку рвали и жевали? Ничего, тогда выжили. И сейчас не пропадем.

Помню, конечно, -- ответила Настя. - Хорошо помню. Но мы в те времена детишками были. Кровь горячая била ключом во всех наших жилках. А сейчас костями старыми и не согреться. И кровь не та. Пыхнет раз в году, и все.

Зато душа у нас молодая. Не у каждой современной грудастой девки есть такая душа. Не грусти. Ночь обязательно закончится, и день обязательно начнется. Может, на наше счастье и даже солнечный.

х х х х х

Сентябрьское утро было дождливым и серым. Ко всему прочему поднялся холодный, пронизывающий ветер, который раскачивал макушки невысоких сосен, отчего с них на мох падали сухие, давно раскрывшиеся шишки. Время от времени от резких порывов ветра дрожал багульник, а по водяным окнам, находившимся между болотными кочками, шла рябь. Вот такой погодой утро встретило бабушек, которые всю ночь так и просидели на сосновом стволе. Они промокли и промерзли, но все же заснули. И сейчас, склонив друг другу на плечи головы они спали. То, что старушки живы, можно было понять по их дыханию, которое еле заметным парком вырывалось изо ртов.

Большой черный ворон закружился над людьми. Громко несколько раз каркнул...

Кру!... Кру!... - разнеслось над болотом.

Первой глаза открыла Мария. Она сидела, не двигалась и смотрела перед собой. Шевелиться не было сил. Ее тело ныло каждой мышцей, каждой косточкой. Очень хотелось есть. Мокрая одежда противно прилипала к коже и не согревала старушку в это холодное утро.

Зашевелилась Настя. Она оторвала голову от плеча подруги. Выпрямилась.

Уже утро, - прошептала. - Маша не ответила. Настя нагнулась и зачерпнула из лужи воды. Умыла лицо. Сняв с головы платок, утерлась им. Поправила волосы.

Куда идти-то?

Домой, - ответила Мария.

А где он, дом? - Настя расправила платок, резко его встряхнула и повязала на голову.

Пойдем, глядишь и выйдем.

Но они продолжали сидеть. Шатание по болоту, практически бессонная ночь, отсутствие еды - все это для двух женщин их возраста оказалось тяжелейшим испытанием. Однако идти нужно, и помощи им ждать неоткуда, старушки это хорошо понимали. А поэтому они кое-как поднялись и пошли дальше. Все было как и вчера. Ноги сначала проваливались в мох, потом утопали в воде. - И так шаг за шагом.

Корзины, наполненные ягодами, стали неподъемной ношей. И при очередном привале бабушки высыпали часть ягод прямо на мох.

Пусть остаются. Все легче будет идти. Нам теперь главное выйти, - и старушки по очереди перекрестились.

Их сгорбленные фигурки, тащившие корзины то в руках, то на плечах, то на палках, двигались по болоту все медленнее. Дождь не прекращался, солнце из-за туч так и не показалось, а сил у них оставалось все меньше и меньше. Снова над ними закружил черный ворон.

Кру!.. Кру!.. - кричала птица.

Кру!.. - ответила ей вторая, появившись над поляной, где на этот раз отдыхали старушки.

Не по наши ли души кружатся? - Настя внимательно следила за вороньем.

А по чьи еще? Других православных душ тут нет, - Мария вытерла слезившиеся глаза. Посмотрела вверх. Пара воронов как раз пролетала над ними.

Кру!.. Кру!.. - кричали большие черные птицы.

Рано еще. Живы мы пока. Может, нас уже ищут? - сказала Маша и обрадовалась. - Настя! Должны же нас искать. Вторые сутки пошли, как из дома ушли. Некормленая и недоенная Нюська, поди, в хлеву такие концерты дает, что на всю деревню ее меканье разносится. Да и у тебя скотина не кормлена.

Да какая у меня скотин! Кошка да собака. Хотя Полкан без воды и еды долго не выдержит. Чего-чего, а пожрать он дюже любит. Посидит голодный, газету почитает и выть начнет. Наши деревенские, глядишь, внимание и обратят. Бог даст, люди шум поднимут. Главное, чтобы они поняли, что мы именно на болото пошли, за клюквой.

Поймут. Куда еще двум дурам из деревни деться? Лучше вспоминай. - Мария посмотрела на подругу.

Может, видел нас кто, когда мы с тобой к лесу топали?

Настя задумалась. Минуту старушки молчали.

Вроде нет, - наконец проговорила Настя. - Не припомню я что-то. Как-то быстро мы ушли. И незаметно для всех.

Это и плохо, - Маша сидела и жевала клюкву, стараясь заглушить голод. Несколько раз зачерпнула из лужи воды и попила.

Болотную воду лучше не пить, - Настя попыталась ее остановить.

Да знаю. А что делать? Другой-то нет. А пить охота, - отмахнулась та и спросила, - Может, Господь Бог скажет, в какую сторону нам идти? Попросим! Она подняла к небу лицо, перекрестилась три раза и произнесла:

Господи, помоги нам! Выведи из чертового угла! - перекрестилась еще раз и добавила, - Домой выведи!..

Весь второй день старушки бродили по болоту, но тропы к дому так и не нашли. День выдался дождливым, холодным, серым и сумрачным. Из еды только клюква и пара перезрелых грибов - подберезовиков, которые удалось обнаружить на небольшой сухой лесной гриве, где старушки решили провести свою вторую ночь на болоте. Еле двигаясь между деревьями, они пытались ломать ветки с тех чахлых елок и сосен, которые росли в этом месте. Сверху на ветки насыпали хвои, разрушив непонятно как оказавшийся здесь муравейник. Наконец улеглись на оборудованную под деревом постель, тесно прижавшись друг к другу. Хотелось согреться, но получалось плохо. Мокрым было все. Земля, деревья, одежда, сколько они ее ни выжимали. Юбки, платки и кофты водой были просто пропитаны. Порадовались только одному, к ночи закончился дождь. С одной стороны, это было хорошо. С неба перестало лить, появились звезды, и следующий день обещал быть солнечным. Хороший должен быть день. Но только не для заблудившихся в этих северных краях двух обессиливших старушек. Вызвездило - к погоде. А хорошая дневная осенняя солнечная погода - это, как правило, ночной заморозок, как никак, конец сентября - начало октября. Так и произошло. Лужи под утро покрылись тонким льдом. Мокрый мох тут же превратился в хрустящую корку, а одежда людей, ночевавших в эту ночь на болоте - в ледяной панцирь...

Наконец взошедшее над деревьями солнце осветило двух подруг, лежавших на сооруженной ими постели-подстилке. Их тела, казалось, за эту ночь стали меньше. Они и так бабушками были не богатырского роста. А сейчас просто рядом, обнявшись, лежали два маленьких человечка, две девочки. Если бы не седые волосы, выбившиеся из съехавших с голов платков. А так дети и дети.

А солнце поднималось все выше и выше. От одежды пошел пар. Солнечные лучи делали свое дело. Грели влажную одежду, та просыхала и парила...

Вскоре старушки зашевелились и приподнялись. Настя кое-как села, а Маруся осталась лежать, только положила голову на руку.

Солнце, - сказала Настя.

А на что нам теперь солнце, раз мы не знаем, куда идти, -прошептала Мария.

Как это не знаем? В первый день оно нам в спину светило. Повернемся к солнцу лицом и пойдем. Вставай.

Настя помогла подруге подняться и встать на ноги. Их заметно шатало. На обеих женщин страшно было смотреть. Лица почернели. Губы растрескались и кровоточили. Сказалась усталость и отсутствие еды. Двое суток на ягоде и двух грибах не протянуть и здоровому молодому человеку. А тут старухи, которые все это время шли и шли по болоту. Настя посмотрела на корзины. Махнула рукой и перешагнула через них. Она и так еле поднялась. Сил хватило только на то, чтобы нагнуться и поднять с земли палку. Оперлась на нее, и стоять стало легче. Поискала глазами еще один посох. Для подруги. А когда нашла, подняла и его. Подала Марии.

На, держи. И чего мы раньше не догадались? Так идти будет легче.

С сухого островка земли уходить не хотелось. Но делать было нечего, и они снова двинулись в путь. Так начался третий день их болотной жизни.

Шаг, еще шаг, опять шаг. Ничего, вроде разошлись. Корзины бросили, тяжести не несли, тащили только сами себя. Свои тела. Однако это теперь давалось с очень большим трудом. Сотня метров - остановка. Еще сотня - и очередная остановка. Через пару часов такой ходьбы шаги старушек становились все короче, а остановки делались все длиннее. Не раз то одна, то другая спотыкалась, цепляясь ногами за стволы деревьев, сучья и болотные кочки. Падали. Подолгу лежали, чувствуя, как их тела обжигает холодная болотная вода. Отдохнув, начинали хвататься руками за стволы росших рядом сосен. Тянули вверх свои тела. Поначалу вставали на колени, затем, обдирая до крови ладони и пальцы рук, поднимались во весь рост. Какое-то время просто стояли и снова шли и шли.

Проходил час, другой, третий... Все повторялось. В одном месте старушки пересекли что-то наподобие неширокой тропы. Еле заметная в болоте, петляющая между кочек, деревьев и невысоких кустиков багульника, тропа была проложена людьми. Но состояние заблудившихся женщин к тому времени было таково, что этот человеческий след они попросту не заметили. Перешагнули тропинку, уходя от нее все дальше и дальше по зеленому моховому ковру, расстилающемуся на многие километры.

Солнце пошло на закат, и бабушка Маша, упав в который раз, больше подняться не смогла. Она лежала, тихо стонала и плакала, прекрасно понимая, что шансов выйти к дому из этого чертового болота у нее все меньше и меньше. Настя сидела рядом с подругой и уговаривала ее встать, тянула за рукав пиджака. Пыталась поднять из воды своими трясущимися слабыми старушечьими руками. Получалось плохо. Маша падала и падала в болото. Платок у нее давно потерялся, и седые пряди растрепанных волос, перемазанные болотной грязью и облепленные мелкими веточками деревьев и мха, представляли страшное зрелище.

Машенька! Ну что же ты? Вставай, милая. Давай еще попытаемся пройти. Найдем, может, выход. Тропу! Хотя бы до земли сухой давай доберемся. Тут нам ночь не пережить. - Настя сорвала росшую вокруг клюкву и попыталась покормить подругу. Та, как могла, старалась жевать красные холодные ягоды. Не получалось, и старушка стала глотать их целыми. Кислого клюквенного вкуса она не ощущала. А когда уставала, то опускала лицо в воду и пила. Глоток за глотком. Утолив жажду, Мария перевернулась на спину. Закрыла глаза.

Намучившись, Настя села рядом с ней на кочку. Она прислонилась спиной к сосновому стволу. Ей показалось, что усталость, накопившаяся за эти дни в ее теле, усталость ушла. Голод не чувствовался, стало легко, только слегка кружилась голова. Что-то делать, двигаться расхотелось. Сначала перед ее глазами появилось яркое солнце, потом синее небо, деревня, дом, цветущий сад, лицо давно умершего мужа, лица ее детей, живущих теперь в городе, внуков и... дальше пришло одно сплошное черное пятно...

На улице стемнело. Эта ночь выдалась холоднее всех предыдущих. Звезды так и мерцали на небе. Женщины, одна из которых лежала, а вторая сидела рядом с ней, больше не шевелились. И когда утром мороз усилился, а яркое осеннее солнце осветило белый от инея моховой покров болота, стало ясно, они больше не поднимутся. Их одежда и лица, были белыми и искрились на ярком солнечном свете. Только несколько кроваво-красных ягод клюквы, зажатых между пальцами одной из них, так и остались незамерзшими, потому что еще хранили тепло ее тела.

Кру!.. Кру!.. - кричали закружившиеся над погибшими вороны.

По этим птицам через несколько часов умерших женщин найдут спасатели. Вынесут их тела из болота и похоронят рядом на деревенском кладбище.

Всю жизнь дружили, вместе пошли за ягодой, вместе им и лежать...

Во многих странах охота является развитым сектором экономики. Охотничье хозяйство создает рабочие места, значительно увеличивает не только внутренний, но и иностранный туризм, промышленность получает заказы на инвентарь охотников. Охотоведческие хозяйства следят за тем, чтобы животные были посчитаны и не отстреливались сверх меры. «Русская Планета» узнала у охотоведа Валерия Кузенкова, как в этой области обстоят дела в России.

Валерий Кузенков родился в 1961 году в городе Лосино-Петровский Московской области. Главный редактор журнала «Охота», биолог, охотовед, с 1984 по 1991 год - старший государственный охотничий инспектор в Главном управлении охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР. Участвовал в создании типовых правил для охотников, которые были приняты в 1988 году и работали до распада СССР. Автор книг «Медвежья злоба», «Про охотников и охотоведов» и «Люди и волки».

- В Германии, Скандинавских странах охота - одно из приоритетных направлений в государственной политике, а как обстоят дела в России?

В России выгоду от охоты в правительстве и Думе никто не видит. Никто не хочет поворачивается лицом к охране природы и к охотничьему хозяйству. Я семь лет хожу в Госдуму, администрацию президента и никому не могу доказать, что надо воссоздавать охотничью отрасль. У нас огромные деньги идут в спорт, в здравоохранение - это отлично. Но почему деньги не вкладывают в охрану природы? Ведь без этого здоровья у граждан не будет. Чистые реки, много животных и рыбы, залог того, что мы будем меньше болеть и лучше учиться. Но пока этого ничего нет.

Вместо работающих законов у нас принимают такие, что делают из охотников браконьеров. Например, в Карелии сделан регламент выдачи разрешений на охоту. Теперь каждый охотник, чтобы отстрелить медведя, лося или кабана должен из деревни ехать в республиканский центр, встать в очередь и получить разрешение. В областях выдавать разрешения запретили, и прокуратура за этим строго следит. А ведь там не везде есть дороги. Такие законы - провокация, они подрывают доверие к власти.

- Кто придумал такую схему?

Решение приняло Министерство природных ресурсов, подписал его министр Сергей Донской. Похожая ситуация с разрешением на ввоз и вывоз оружия за границу: зачем получать дополнительные разрешения на вывоз, если у меня уже есть одно разрешение? Чтобы люди давали взятки, чтобы им трепали нервы в полиции.

- Что у нас с охотничьим хозяйством?

А нет у нас никакого охотничьего хозяйства. В СССР была отрасль народного хозяйства, на сегодняшний момент ее нет. В некоторых регионах есть отдельные частные хозяйства, где каждый делает что хочет. Власть занимается сейчас разработкой стратегии, опять напишут нечитаемый на 500 страниц текст. А главных задач на самом деле всего четыре.

- Можете их кратко описать?

Конечно. Во-первых: для охраны надо создать единую государственную охотничью инспекцию. Сейчас Минприроды и Минсельхоз занимается охотой по остаточному принципу.

Во-вторых: надо разобраться с охотничьим движением. У нас огромные территории закреплены за Охотрыболовсоюзом, в нем состоят люди, с ними никто не работает, идет распродажа собственности, процветает воровство. Председатели ничего не делают, только получают зарплату. А союз должен быть мощным, лоббировать интересы охотников и помогать государству в решении вопросов с дикой природой.

В-третьих: навести порядок в природоохранных зонах. Это 10-13% от всей площади РФ. Надо им вернуть ту функцию, для чего они создавались. Сейчас туда приезжают люди, в бане попариться, с девками водочки попить, поохотиться. Сегодня закон об особо охраняемых зонах разрешает охоту на их территории. Это нонсенс!

В-четвертых: мы должны дать работу людям, живущим на Крайнем Севере и Дальнем Востоке. В малых поселках всегда были заготовительные фактории. Надо воссоздать промыслы. Пока наши люди живут на Камчатке - она будет российской. Как только оттуда уйдут наши, туда немедленно придут не наши. Чем это обернется понятно. Чтобы этого не случилось, нужна госпрограмма по воссозданию охотничьих промыслов.

- Вы упомянули промыслы, что люди там будут делать?

Добывать пушнину, рыбу, дикорастущие ягоды, заниматься звероводством. Это важный фактор для того чтобы люди оставались жить на местах, не спивались и не мечтали уехать.

- Думаете, с Камчатки и Крайнего Севера люди бегут из-за того, что им негде рыбу ловить?

- По опросам многие жители Камчатки хотят ее покинуть. Сейчас они занимаются браконьерством, ловят рыбу, бьют медведя на лапы и желчь (медвежьи лапы - деликатес в Китае; желчь широко используется в фармакологии - РП), чтобы хоть как-то выжить. Большая часть браконьерства в России - социальное. От безысходности. Но есть еще причины. Сегодня закрыта охота на белька (новорожденный детеныш гренландского или каспийского тюленя - РП), хотя один ледокол убивает больше бельков, чем все поморы ловили.

Сейчас на побережье Белого моря вымирает девять деревень. На Камчатке сложности не только с охотой. Стоимость солярки 45 рублей за литр, это в городе. В поселках ее стоимость более 50 рублей за литр. До Паланы туристы-иностранцы не в состоянии долететь, потому что билет на самолет стоит 20 тысяч в одну сторону. 40 тысяч за поездку для них дорого. Вертолет 150 тысяч час полёта в регионе, где нет дорог.

- Как изменить ситуацию?

Сюда должно прийти государство, все исправить, это не потребует много денег. Один мост на остров Русский сколько стоил, и в итоге его тут же смыло дождем! А чтобы устроить жизнь здесь нужно меньше средств.

- Кроме вмешательства государства понадобятся охотоведы, у нас готовят сейчас специалистов?

В Думе на заседании, которое проводил господин Пехтин, я предлагал открыть в Дальневосточном университете факультет охотоведения. Будем готовить специалистов, заготовителей, ребята смогут проходить практику и работать в специальных новых факториях, будем готовить специалистов по клеточному звероводству. В университете можно было бы реализовать целую национальную программу. Специалистов нет. Но есть 150 тысяч попавших под сокращение полицейских. Можно было бы организовать для них курсы повышения квалификации и отправить работать в регионы инспекторами. Все это, но более подробно, я сказал депутатам. Пехтин в ответ начал на меня кричать: «Мы знаем, что происходит на Дальнем Востоке, что ты тут говоришь? Развыступался! У нас этим занимается председатель «Ассоциации Росохотрыболовсоюз» Эдуард Бендерский». Мои слова возмутили Пехтина, ведь Бендерский его друг.

В РФ охотоведов готовят в Иркутске, Кирове, других городах, более 100 техникумов и училищ. Но вопрос: кто читает лекции? В Екатеринбурге, например, читает зоотехник по образованию. В Ростове бывший милиционер и инженер преподают. Что они расскажут? Даже в Кирове, где серьезная школа всегда была, выпускают специалистов уровня егеря. Да и они не могут найти работу, а кто находит, получает зарплату четыре или семь тысяч рублей.

- А это правда, что в России скоро и охотиться будет не на кого?

Животных становится все меньше и меньше. Сайгака в Калмыкии было около миллиона, осталось две-три тысячи. Чиновники говорят, что численность сайгака упала из-за вспышек на Солнце. Я считаю, что это ерунда, сайгака выбили браконьеры.

- А вот Департамент охотничьего хозяйства (ДОХ) утверждает, что численность животных растет.

Рост происходит только на бумаге за счет подделки учетных данных. Так происходит по всей стране, чтобы получить побольше разрешений на добычу лосей, оленей, кабанов, медведей и прочее. Например, ДОХ подготовил документы в правительство, где они написали, что численность кабарги (небольшое парнокопытное оленевидное животное - РП) выросла на 47,9%, лося на 15,5%, снежных баранов на 27,9%. Я называю по памяти, могу ошибиться.

- В чем тут подвох?

Дело все в том, что численность кабарги в России не учитывалась вообще. Кабаргу давят все, потому что ее пупки хорошо продаются в Китай. Давят петлями, а они, как вы понимаете, не обладают особой избирательностью, поэтому на одного самца в среднем попадается три самки, их выбрасывают, потому что необходимые пупки есть только у самцов. Численность снежных баранов не могла вырасти на 27%, потому что их учет должен проводиться ногами или авиаучетом, а такой учет не проводился нигде, за исключением Кроноцкого заповедника. У нас нет никакой государственной системы мониторинга животных, нет никакого федерального центра статистики. У нас называют цифры по принципу: кто во что горазд. Например, по последним законам, которые существуют в стране, пользователь может сказать «У меня живёт двести кабанов», а доказывать он ничего не должен. Государство, в свою очередь, никак не может это проконтролировать. В СССР численность животных контролировало государство, а почему? Потому что все дикие животные - это государственный охотничий фонд.

- Государство должно взять на себя эту задачу?

Да, и проводить учет силами пользователей. Кроме того у нас ведь есть общедоступные угодья, например в Карелии. Там они составляют 60% всех угодий республики. А у них всего 36 инспекторов, из которых 15 работает в регионе на 17 млн гектаров угодий. Как они проведут учет, если на каждого приходится больше миллиона гектаров?

- Такая ситуация везде?

Да. У нас шесть охотинспекторов на всю Калмыкию и два на весь Ямало-Ненецкий автономный округ. В Эвенкии всего один инспектор. Как он проведет необходимый учет? Все расчеты оценочные. Никто не знает точно, кто у нас живет и сколько животных есть в России.

- Каков объем добычи?

Возьмем кабана. У нас выдается разрешений только на 60 тысяч на всю Россию в год. Германия стреляет 700 тысяч кабанов ежегодно. Сравните Россию и Германию. Еще проще пример: Латвия выдает разрешения на 30 тысяч кабанов ежегодно. Половина того, что стреляет Россия! А Латвия по площади 6 млн гектаров. Берем Швецию - там стреляют 100 тысяч лосей. Россия выдает только 20 тысяч разрешений. Вот вам цифры. Возьмем косуль: Германия стреляет 1 млн 40 тысяч косуль в год. Вся Россия выдает 30 тысяч разрешений от Владивостока до Калининграда.

- А остальных животных у нас браконьеры убивают?

Да какие браконьеры? Им тут просто нечего брать, охотники выбили всех зверей, новых никто не разводит, не следит за их численностью. Латвия отстреляла 7 тысяч оленей в этом году. Россия выдала 9 тысяч разрешений на всю Россию! В разрешение вошли: благородный олень, изюбрь (восточноазиатский олень - РП) и марал (парнокопытное млекопитающее из семейства оленевых - РП). Удалось отстрелять только 5 тысяч. Если бы у нас были животные в избытке, выдавалось бы не пять тысяч разрешений, а 50 тысяч.

- Ситуация обратима? Можно как-то восстановить численность диких животных?

В какой-то степени, хотя процессы уже начали приобретать характер необратимых. В Латвии в 1990-х годах были выбиты все дикие животные, никого не осталось. А сейчас они стреляют больше, чем Россия. У них это получилось за счет нормального рабочего отношения к хозяйству, работающей охраны природы, действующих законов. Они считают дикую природу своим богатством и получают выгоду. Только у нас охота в запустении.

- Каких животных у нас много, Есть вообще такие?

У нас хорошая численность бобров, его надо добывать. У нас нет проблем с рябчиками, лисой, волками, совами и некоторыми другими видами животных. У нас проблемы с копытными, так как это самый массовый вид для трофейной охоты.

- Много говорят о плачевном положении дел с тиграми, вам что-то известно? Сколько у нас их?

Цифры известны: у нас ежегодно добывается 70-80 тигров браконьерами и вывозится в Китай. Никакого другого отстрела тигров у нас не существует, т.к. тигры занесены в Красную книгу. Последние десять лет у нас из года в год называют одну и ту же цифру — около 470 голов. Тигры, что, не рожают?

- А кто за это несет ответственность?

Министерство природных ресурсов конечно, раньше Минсельхоз, они все это покрывают. Проводятся форумы, президент Владимир Путин выступал по этой проблеме, выделяются гранты на охрану тигра, но куда они уходят неизвестно. Недавно директор «Специнспекции «Тигр» Виктор Гапонов подал заявление об увольнении, потому что денег нет.

- В рыбном хозяйстве то же самое?

Да. Такая же ситуация. Два рыбинспектора на всю Владимирскую область. В реках почти не осталось рыбы, и закон рыболовный до сих пор не принят. То, что рыбаки выходили на акции, никак не изменило ситуацию. Советую посмотреть фильм «Счастливые люди », вам все станет понятно.

Кузенков Валерий Петрович – один из самых известных и авторитетных специалистов в области охоты и охотничьего хозяйства в России. Валерий Петрович является главным редактором популярного журнала «Охота», членом редколлегии журнала «Охотник», ведущим телепередачи «Главная охота» на канале "Охота и рыбалка" и телепередачи «Про охоту и охотников с Валерием Кузенковым» на канале «Охотник и рыболов HD».

Биография

Родился В.П. Кузенков 17 июля 1961 года в городе Лосино-Петровский Московской области в семье охотника, в этом же городе окончил среднюю школу. Свой жизненный путь Валерий Петрович определил еще в дошкольном возрасте, первый раз выстрелив из отцовского ружья ТОЗ-БМ. С детских лет он ходил с родственниками на охоту и был настолько увлечен этим занятием, что предпочитал сэкономить деньги на школьных обедах, чтобы купить своему дяде бутылку вина и уговорить его дать ружье поохотиться.

Примерно в 12 лет юный охотник решил, что горячо любимое увлечение станет его профессией, и захотел выучиться на охотоведа. Тогда Кузенков не знал, где можно получить такую специальность, и поэтому отправил письмо на телевидение с просьбой порекомендовать ему учебное заведение. В ответном письме было сказано, что ВУЗы, в которых обучают на охотоведов, находятся в Кирове и Иркутске. Окончив школу в 1978 году, Валерий Петрович уехал в Киров и поступил в Кировский сельскохозяйственный институт, выдержав серьезный конкурсный отбор. В 1980 году он вступил в общество охотников и рыболовов (ВОО МООиР).

В 1984 году В.П.Кузенков окончил институт, получив специальность биолог-охотовед. По распределению был направлен в Москву в аппарат Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР. Там он проработал до 1989 года сначала в должности государственного охотничьего инспектора, затем старшего государственного охотничьего инспектора, принимал участие в создании «Типовых правил охоты в РСФСР», принятых в 1988 году и существовавших до развала СССР. С 1989 по 1995 годы Валерий Петрович занимался развитием иностранного охотничьего туризма в крупной туристической компании «Балчуг». В 1995 году стал начальником отдела охоты Военно-охотничьего общества ЦО МО, на этой должности проработал до 2007 года.

С 2001 года Валерий Петрович вступил на литературную стезю. Его пригласили в редколлегию журнала «Охотник», для которого он писал статьи. Однажды заместитель председателя Военно-охотничьего общества Михаил Иванович Яшин предложил Кузенкову написать какой-нибудь рассказ. Валерий Петрович написал про охоту с гончей собакой «Спасибо Найде», затем в 2001 году была издана его первая книга «Медвежья злоба», за которую его наградили медалью «Сергей Есенин». В 2006 году вышла его следующая книга «Про охотников и охотоведов», а в 2012 году - книга «Люди и волки». Все сюжеты для книг автор взял из реальной жизни охотников – его друзей и знакомых. С 2007 года по настоящее время В.П. Кузенков возглавляет журнал «Охота», является руководителем гильдии писателей о природе и охоте, членом Союза литераторов России. В 2008 году В.П. Кузенков получил вторую специальность - литературная работа, окончив Литературный институт им. А.М. Горького.

Увлечения

Помимо охоты Валерий Петрович увлекается рыбалкой, фотографией, путешествиями и экстремальным туризмом. Он принимал участие в многочисленных охотничьих экспедициях по Дальнему Востоку, странам Средней Азии и странам дальнего зарубежья.

Почетные звания:

Почетный член Московского областного общества охотников и рыболовов.

Почетный член польского охотничьего сафари клуба.

Заслуженный работник охотничьего хозяйства Ассоциации «Росохотрыболовсоюз».

Почетный член Военно-охотничьего общества.

Почетный член Центра содействия охоте и рыболовству.

Член Совета Московского областного отделения «Русского географического общества».

Награждён знаком «Почётный работник охраны природы России».

Книги Валерия Кузенкова

Биографическая справка

Валерий Петрович Кузенков родился в 1961 году в городе Лосино-Петровский Московской области. Он один из тех редких счастливцев, кто почувствовал своё настоящее призвание в жизни ещё в дошкольном (!) возрасте, когда впервые выстрелил из отцовского ружья. С детских лет Валерка ходил с родственниками на охоту и был настолько увлечен этим занятием, что мог в любой день доказательно убедить своего дядю дать ему, зелёному пацану, ружьё поохотится. Видно, что-то было особенное в аргументах племянника, что родной человек никак не мог ему отказать.

В возрасте 12-ти лет подросток понял, что увлечение должно стать профессией и решил выучиться на охотоведа. Но где можно получить такую специальность? Валера старательно написал письмо на Всесоюзное телевидение с просьбой порекомендовать нужное учебное заведение.

В то время к таким вопросам юношества относились с уважением. Вскоре мальчику пришёл обстоятельный ответ, где было сказано, что нужные вузы находятся в Кирове и Иркутске. Поэтому объяснимо, что в 1978 году, Валерий Кузенков становится студентом Кировского сельскохозяйственного института.

С тех благословенных дней утекло много воды. Валерий Петрович набрался солидного опыта и житейского, и профессионального. Что было в эти годы? Заметные достижения, которые увенчаны общественным признанием. Сегодня Валерий Кузенков:

  • Почетный член Московского областного общества охотников и рыболовов.
  • Почетный член польского охотничьего сафари клуба.
  • Заслуженный работник охотничьего хозяйства Ассоциации «Росохотрыболовсоюз».
  • Почетный член Военно-охотничьего общества.
  • Почетный член Центра содействия охоте и рыболовству.
  • Член Совета Московского областного отделения «Русского географического общества».
  • Награждён знаком «Почётный работник охраны природы России».

Интервью

Валерий Петрович, расскажите, пожалуйста, о перспективах охотничьего хозяйства России.

Они, без преувеличения, огромны. Посмотрите на территорию нашей Родины. Здесь есть, где поселится и плодовито жить и птице, и зверю, и рыбе. Но одних пространств мало. Сегодня животному миру России нужна серьёзная помощь человека.

Несколько мутных новейших десятилетий привели к тому, что животные совершенно бесконтрольно добывались. Был нарушен естественный процесс воспроизводства. И восстановлением популяций заниматься нужно как можно быстрее, на серьёзном государственном уровне. Иначе беда. Придётся вместо Красной книги с перечнем исчезающих видов животных, выпускать Чёрную книгу с описанием и фотографиями тех зверей м птиц, которые больше никогда не порадуют нас своей красотой.

Неужели дела обстоят так скверно? Ведь ежегодно охотникам выдаются тысячи лицензий на отстрел животных?

Правильно, выдаются. Но давайте посмотрим некоторые цифры. Возьмем, например, кабана. У нас в год выдается разрешений только на 60 тысяч на всю Россию. А Германия ежегодно стреляет 700 000 кабанов! Как говорится, сравните площади России и Германии. Еще пример. В Швеции добывают 100 000 лосей. Россия выдает только 20 тысяч разрешений. Возьмем косулю. Германия стреляет 1 040 000 косуль в год. А Россия выдает лишь 30 000 разрешений. И это, заметьте, от Владивостока до Калининграда!

В прошлом году маленькая Латвия отстреляла 12 000 европейских оленей. Россия выдала 9 000 разрешений на всю страну! Причём, в эти «копытные» разрешения вошли европейский олень, изюбрь и марал. А отстрелять удалось только 5 000! Вывод простой: живности просто нет!

Ну и, пожалуйста, последний грустный штрих. Мои знакомые этой зимой проводили учёт зверя в Ненецком округе. На самолёте они пролетели примерно 10 000 км. И что они там насчитали? На громадной территории они учли 26 лосей, одного волка и, к огромной радости, нашли группу северных оленей, примерно в 100 голов. Представляете, 100 голов на весь Ненецкий округ! Грустная радость!

Да, животных становится все меньше и меньше. Сайгака в Калмыкии было около миллиона, осталось две-три тысячи голов. Спрашиваем местных чиновников, почему так, а они, не поверите, серьёзно отвечают, что численность сайгака упала из-за вспышек на Солнце! У-у! Как говорится, хоть стой, хоть падай!

Конечно, Департамент охотничьего хозяйства (ДОХ) браво рапортует о росте численности животных. Но такой «рост» происходит только на бумаге за счет подделки учетных данных. Так происходит по всей стране, чтобы получить побольше разрешений на добычу лосей, оленей, кабанов, медведей и прочей живности. Например, ДОХ подготовил документы в правительство, где они написали, что численность кабарги выросла на 47,9%, лося на 15,5%, снежных баранов на 27,9% (называю по памяти, могу ошибиться, но порядок понятен). Но это лукавые цифры.

Что делать?

И как же исправлять ситуацию?

(Смеётся). Вот уже действительно два неизбежных, как уплата налогов, чисто русских вопроса: Кто виноват и Что делать? А делать надо вот что.

Во-первых, для охраны мира животных надо срочно создать единую государственную охотничью инспекцию и подчинить её напрямую Администрации Президента России. Это гарантия быстрого решения возникающих текущих вопросов и отсечение всякого рода «блатников» и обычных проходимцев.

Во-вторых, срочно подготовить настоящую действующую законодательную базу. Сегодня уже началась работа над новым проектом национального Закона об охоте. Мною, как помощником депутата Государственной Думы Николая Валуева и самим Николаем Сергеевичем, к этой работе привлечены многие охотпользователи со всей страны. Дело-то общее. Далее, получив предложения, мы, на уровне экспертного совета в Госдуме, их обстоятельно детально проработаем и самое ценное обязательно включим в рабочий проект нового Закона.

Но нужно помнить, что «дьявол» всегда кроется в деталях. Я говорю о нормативной документации, местных подзаконных актах. Часто именно эта «отсебятина» вносит разброд в любой, даже хорошо подготовленный закон. Например, сегодня Правила охоты написаны таким заумным языком, что в них не просто разобраться и специалисту с высшим образованием, что уж говорить о жителях глубинки преклонных лет. Так нельзя. Любой документ, имеющий статус к обязательному исполнению, должен быть написан по-русски и понятен любому без «русско-русского» словаря.

В-третьих, надо разобраться с общественным охотничьим движением. У нас огромные территории закреплены за различными охотобществами, в которых состоят люди, но с ними мало кто работает. А нам надо иметь мощное общественное охотничье движение. Такой союз, который будет лоббировать интересы охотников и помогать государству в решении вопросов с дикой природой.

В-четвёртых, навести порядок в природоохранных зонах, так называемых ООПТ. Это 10-13% от всей площади РФ. Надо им вернуть ту функцию, для чего они создавались. Сейчас туда приезжают люди попариться в бане, принять «на грудь» и, внимание, иногда даже поохотиться с целью «регулирования численности диких животных»! И ведь Закон об особо охраняемых зонах разрешает охоту на их территории! Это нонсенс!

В-пятых, мы должны дать работу людям, живущим на Крайнем Севере и Дальнем Востоке. В малых поселках всегда были заготовительные фактории. Надо воссоздать промыслы. Пока наши люди живут на Камчатке – она будет российской. Как только оттуда уйдут наши, туда немедленно придут не наши. Чтобы этого не случилось, нужна госпрограмма по воссозданию охотничьих промыслов.

Таковы срочные шаги для наведения порядка в нашем национальном охотничьем хозяйстве. Откровенно говоря, все эти предложения давно написаны, доложены. Причём, в серьёзных структурах – таких как Контрольное управлением при Президенте России. Я сам их озвучивал на нескольких международных экологических форумах. На словах все кивают головами, обеими руками поддерживают меня, а дальше… ничего! НИЧЕГО!

Относительное счастье

Валерий Петрович, а есть ли у нас группы животных, где дела с численностью обстоят благополучно?

Это группы хищников. Бурый медведь, волк, лисица, енотовидная собака, американская норка и др. Но и тут не всё просто.

Так на заседаниях разного уровня говорят о том, что будто бы численность бурого медведя упала и его отстрел нужно прекратить. Откуда они это вообще взяли? Наоборот, этого зверя много. Нередко в поисках еды мишки без опаски идут к жилью человека. По-моему, прошлым летом в одном из райцентров Магаданской области произошёл шокирующий случай, когда медведь в центре (!) населённого пункта задрал человека, а потом два дня его ел! Самое поразительное, что с ним не сразу справились. Охотники стрелять не могли (им это запрещено), полиция с табельными пистолетами оказалась неподготовленной. Вызывали специальную команду из Магадана, чтобы она убила людоеда. То есть на месте не оказалось даже настоящего охотоведа, который смог бы его убрать!

А молоденькие охотоведы-девушки с красивыми причёсками и новенькими дипломами на полном серьёзе рекомендовали местным жителям смело бить в кастрюльки, чтобы медведь испугался и ушёл! Этакий мощный отряд металлических «стукачей», вооружённый охотничьими нанокастрюлями. Хотел бы я посмотреть на этих звонких смельчаков перед медведем-людоедом!

У нас стало много бобра. Достаточно давно охота на него в стране была закрыта. Потом бобр стал лицензионным видом. Сегодня его популяция сильно выросла. И можно смело проводить отстрел. Правильность этого шага ещё и в том, что можно будет не только зарабатывать на продаже лицензий, но и частично сохранять птицу. Как?

Например, в Прибалтике весенняя охота на птицу полностью запрещена, но весной разрешён любительский «промысел» бобра. Что в итоге? Люди могут охотиться, регулируется численность зверя, сохраняется птица, в бюджет платятся деньги. Хорошо? Очень! И у нас это можно сделать! Сколько про это говорю, а воз и ныне там!

О кадрах

Не выходит из головы этот случай с медведем в Магаданской области… А что у нас с отраслевыми кадрами?

Больной вопрос. Институт охотоведов уничтожен. Остались жалкие крохи. В стране были три школы охотоведов: Иркутская, Московская (Балашиха), Кировская. Сегодня таких школ больше, но кто там преподаёт и как? В Екатеринбурге, например, читает зоотехник по образованию. В Ростове — бывший милиционер и инженер преподают. Что они расскажут? Нужно срочно восстановить и укрепить настоящие школы. Приглашать к преподаванию опытных людей, бывалых охотоведов. Их немного, но они есть.

И, конечно, нужно систематически проводить курсы повышения квалификации. Разные семинары для нынешних кадров: областные, региональные федеральные. Это общение, обмен мнений, новые знания. Как известно, кадры решаю всё, особенно, когда эти кадры подготовленные.

О литературе

Валерий Петрович, не можем не задать вопрос о Вашей учёбе в Литературном институте имени Горького. Мы уверены, что сегодня Вы — единственный в мире дипломированный охотовед с российским писательским дипломом…

(На секунду задумывается, потом широко улыбается). Послушайте, Вы — первые кто мне об этом говорит. А ведь и правда. В мире, пожалуй, такого другого «человека с ружьём» ещё поискать! Надо будет сказать своим детям, как им повезло с отцом! (Смеётся).

Откровенно говоря, за письменный стол я сел почти случайно. Как-то мой друг Михаил Яшин, слушая мои рассказы, посетовал на то, что эти лесные приключения (не только мои) он слушает один. «Тебе надо писать, — убеждал он меня. –Ты пойми, как много бы потеряла русская литература, если бы Иван Тургенев не сочинил свои знаменитые «Записки охотника». И порекомендовал мне «положить» описание разных случаев на охоте на бумагу.

Я подумал, что, действительно, моя фамилия через запятую после фамилии Тургенева в ряду русских писателей-охотников будет смотреться неплохо (Валерий Кузенков хохочет) и… послушался совета. Опубликовал первый рассказ в журнале «Военный охотник», и дело пошло.

В 2001 году вышла моя первая книга «Медвежья злоба». И вот тут я задумался, а правильно ли пишу? Так я постучался в двери приёмной комиссии Литературного института имени Горького, в стенах которого я провёл два года на Высших литературных курсах. На сегодняшний день у меня издано три книги, в работе есть ещё. Писать хочется много и интересно.

Тюменцам

Валерий Петрович, чтобы Вы пожелали читателям нашей газеты?

В Тюменской области я никогда не был, но знаю, что это край сильных, мужественных людей. Благополучие нашей державы, как известно, во многом зависит от ваших громадных природных богатств. Но вместе мы можем сделать нашу страну ещё сильнее, если разовьём российское охотничье хозяйство в крупную процветающую отрасль. Тогда наши леса и дубравы будут не безжизненными, без птичьего щебета,«пустынями», а местом, где привольно живут «братья наши меньшие».

Порой, обманчиво кажется, что ты один ничего не можешь сделать. Один — да, но вместе мы – сила!

Я хочу, чтобы было больше таких газет, как ваша. Чем больше будет охотничьих изданий, специализированных телепередач, тем правильнее и мощнее будет развиваться наше общее российское охотничье хозяйство.

Нужно поднимать проблемы, обсуждать, убирать мешающий административный бумажный «мусор». Сегодня нужно понять, что, идя в лес, ты идёшь в свой дом, за которым следует ухаживать. Нужно растить животных, иначе скоро мы будем видеть их изображения только на дореволюционных картинах.

Важно, чтобы неравнодушные люди писали в газету, поднимали проблемы, высказывали мнения. Это площадка для плодотворного общения. Пусть будут охотничьи порталы, сайты, клубы. Там спорят, обсуждают, предлагают. А в итоге, мы получаем те правильные решения, которые служат одному: величию нашей матери-России и благополучию людей! Спасибо!